Многочисленные черновые тетради М.И. Цветаевой долго оставались недоступными для исследователей. Только в наши дни началась работа по их расшифровке и публикации. В 2013 году издательство Пушкинского дома выпустило в свет одну из них — с записями 1931 — 1933 годов. По цвету обложки тетрадь называется «Красной». На ее страницах запечатлены следы работы над такими произведениями, как «Крысолов», «Эпос и лирика современной России», «Живое о живом», написанное на французском языке «Письмо к Амазонке», переводы «Мóлодца», с предисловием на французском языке, и другие. Кроме творческих текстов, тетрадь содержит черновики писем и запись сна. Как сообщается в аннотации, «Публикация тетради позволяет детально проследить за работой Цветаевой над текстами, в том числе на французском языке» (Красная тетрадь: 234).

Оригинал тетради находится в архиве известного слависта Ж. Нива. Первоначально «Красная тетрадь», подготовленная В. Лосской и К. Беранже, была издана в Париже в 2011 г. (Tsvetaeva). Это издание имело целью знакомство французского читателя с избранными, наиболее ценными в художественном отношении цветаевскими текстами.

В российском издании полное цветное факсимильное воспроизведение страниц дополнено расшифровкой всех текстов, адекватным переводом иноязычных фрагментов и обширными комментариями. Отметим и аутентичность воспроизведения графических особенностей цветаевских черновиков: в частности, угловыми скобками помечены почти все пропущенные в скорописи буквы и фрагменты слов. Таким образом, перед нами труд академической точности. Это не удивительно: над книгой работали один из самых опытных текстологов Е.И. Лубянникова и замечательный переводчик А.И. Попова. Книга, имеющая сложную структуру, снабжена хорошей навигацией, не забыта даже ленточка-закладка, создающая дополнительное удобство для читателя. Сожалеть можно лишь об отсутствии указателя имен и о том, что ограниченный тираж — всего 500 экземпляров — практически сразу сделал издание раритетом.

«Красная тетрадь» представляет огромную ценность для исследователей. Но думается, что любой из тех, кто интересуется творчеством М. Цветаевой, найдет здесь для себя немало нового, сделает собственные открытия.

Отмечу несколько фактов. В тетради имеется запись о предстоящем 29 декабря 1932 г. вечере с чтением своих детских — в том числе революционных — стихов: вероятно, проект газетного объявления (Красная тетрадь: 29). В. Швейцер в монографии «Марина Цветаева» отмечает факт чтения как важное свидетельство о том, что эти стихи, хоть не были напечатаны, но тогда еще существовали (Швейцер: 381). План чтения расположен в конце набросков к статье «Эпос и лирика современной России». Сообщая, что Маяковский в 16 лет уже сидел в тюрьме за революционную деятельность, Цветаевва замечает:

«Для революционера» это «заслуга, а для поэта и показатель: умеет платить по счетам и, что главное, не уметь скрываться» (Красная тетрадь: 11).

Возможно, вспомнив во время работы и собственные детские опыты, Цветаева решила их представить эмигрантской публике.

В записи «Посмертный приговор» Цветаева восстает против бездумных развлечений для детей:

«Заберем у них котов Феликсов и Микки-Маусов, эти приключенческие книги, книги взрослых для детей» (Красная тетрадь: 163).

Комментаторы представляют Феликса героем комиксов и мультфильма 1917-1919 годов (Красная тетрадь: 201). Этот факт можно дополнить: на наш взгляд, тут звучат свежие впечатления. В цветаевском архиве РГАЛИ хранятся комиксы о коте Феликсе, нарисованные рукой А. Эфрон (ф. 1190, оп. 2, ед. хр. 325). Их условно относят к 1930 году, но, может быть, они были созданы незадолго до записи в Красной тетради, т.е. в конце 1932 г. Микки-Маус упоминается в записи о кинопоходе с Муром 17 ноября 1932 г. (Записные книжки 2: 503). Вероятно, в записях отразились проблемы воспитания, которые в это время решала Цветаева.

В черновике письма И.Э. Бабелю (последние числа 1932 года) Цветаева жалеет, что он упорно отказывается с ней общаться, предполагает с его стороны страх репрессий (Красная тетрадь: 43). В комментариях этот момент не отражен, лишь отмечено отсутствие данных об их контактах в его прежние приезды в Париж (Красная тетрадь: 189). Но раз речь о «хронических» уклонениях, то какие-то попытки наладить контакт с ее стороны существовали — до сих пор об этом факте не было известно. Впрочем, неизвестно, было ли письмо отправлено и сложился ли контакт в этот раз.

В интереснейшей статье А. Поповой рассказывается, как Цветаева активно использует французские рифмы совместно с собственными риторическими приемами и таким образом создает ритмическую прозу на французском языке. Отмечается эллиптичность конструкций, использование тире — характерные черты цветаевских стихотворных переводов на французский. Эти выводы могут быть чрезвычайно полезными при анализе, например, недавно изданных лермонтовских переводов Цветаевой — будем надеяться, что удастся об этом поговорить.

Давно собирая материалы на тему «Цветаева и кино», я обнаружила упоминание о немецком фильме «Mädchen in Uniform» (реж. Леонтина Саган), снятом в 1931 г., которое до сих пор нигде не встречалось. Цветаева пишет неизвестной адресатке:

«Посмотрите «Девушек в форме»: Мануэла оттуда — это я» (Красная тетрадь: 31).

Таким образом, мы получаем свидетельство интереса Цветаевой к теме, корнями уходящей в автобиографию, а кроной — в мир художественного воплощения мотивов любви как магистрального направления цветаевского творчества.

«Красная тетрадь» — первая публикация из корпуса черновых тетрадей Цветаевой. Несомненно, в новых изданиях нас ждут новые открытия. Будем ждать.

ЛИТЕРАТУРА

1. Записные книжки 2 — Цветаева М. Неизданное. Записные книжки: В 2 т. Т. II: 1919–1939. / Подгот. текста, предисл. и примеч. Е. Б. Коркиной и М. Г. Крутиковой. М., 2000, 2001.
2. Красная тетрадь — Цветаева М.И. Красная тетрадь / Сост., подгот. текста, примеч. Е.И.Лубянниковой, А.И.Поповой; пер. А.И.Поповой; статьи А.И.Поповой, Ж.Нива. СПб.: Изд-во Пушкинского Дома, 2013
3. Швейцер — Швейцер В. А. Марина Цветаева. 2-е изд. — М.: Мол. гвардия, 2003
4. Tsvetaeva — Tsvetaeva M.I. Le cahier rouge / trad. du russe C.Berenger, V.Lossky. Paris: Syrtes, 2011